я все равно так толком в хббт и не числюсь, так что наконец унесу сюда, пока совсем не забыла
Пишет thilbo_anon:
17.03.2013 в 03:16
автора внезапно понесло, и он написал в странной форме. он подозревает, что заказчик хотел какого-нибудь ER и милоты, но вышла серия зарисовок с развитием отношений
и заплетение кос автор взял как нечто очень интимное для гномов
Исполнение 1.
2 158 слов
Пять раз, когда Торин учит чему-то Бильбо и один раз, когда все происходит наоборот
Начинается все из рук вон плохо.
Когда в самом начале пути Бильбо в очередной раз жалуется на что-то, что его не устраивает, то почти все его спутники, покачиваясь в седлах своих кряжистых пони, снова добродушно смеются над "изнеженным хоббитом". И только Король-под-горой сводит свои темные брови, так что его гладкий лоб теперь пересекает жесткая вертикальная морщинка.
А на привале он коротко и до обидного мимоходом бросает прямо в растерянное лицо взломщика:
- Запомни: урок номер один - никогда не лезь туда, где окажешься обузой.
Бильбо делает вид, что ничего не слышал, и идет узнавать, что у них будет на ужин.
***
- Этой ночью ты на карауле.
Бильбо трет глаза и с тоской делает очередной шаг вперед, и еще один, и еще, с вычурной аккуратностью переставляя ноги. Он задирает голову и взгляд его теряется в чернильно-синем ночном небе, но звезды перед глазами уже смазываются и будто пляшут - так предательски отяжелели веки привыкшего спать по ночам хоббита.
Он собирался всем все доказать, показать, чего стоят Бэггинсы, и вот он, шанс - места здесь, по словам Торина, неспокойные. он с честью отстоит свою смену.
Отстоит.
Отстоит...
Ему очень холодно, а еще он уверен, что сегодня бы уснул даже на острых камнях голышом, стоило бы ему лишь преклонить отяжелевшую голову.
Ветер гудит в деревьях, треплет макушки темных рыжествольных сосен, где-то раздаются тихие тревожные шорохи, а угольки костра уже тушат свои красные глаза в холодной полудреме, и терпкий еловый дым слегка щекочет ноздри. Бильбо и так уже израсходовал слишком много своего табака, да и от мысли набить еще трубочку его уже едва уловимо подташнивает.
Бильбо поджимает пальцы на ногах и уже почти приплясывает, лишь бы согреться. На спящих вповалку гномов он глядит с отвращением и завистью, чувствуя себя остро несчастным, а вот героем - ничуть.
- Старик обещал нам бесшумного как тень взломщика, - раздается хрипловатый со сна голос Короля-под-горой, и хоббит замирает, ледяная волна ужаса пробегает у него по спине. Он чувствует, как встопорщиваются волоски у него на руках. - А этот шумит, как медведь в буреломе.
В голосе не слышится ни агрессии, ни отчужденности, и от удивления Бильбо даже взбадривается - сон как рукой снимает.
Повисает пауза, но в сумраке Бэггинс различает, как говоривший поднимается на ноги. Двигается предводитель гномов на удивление бесшумно, угольным силуэтом, едва выделяющимся на фоне темного леса, и только тусклые отблески луны, скользящие в глазах Короля-под-горой, выдают его местонахождение.
- Никто с непривычки не выстаивает нормально, - неожиданно мирно начинает Торин, и Бильбо с удивлением понимает, что, кажется, это ни что иное, как слова своеобразной поддержки.
Потомки Дурина всегда заботятся о своих людях, кто бы в ряды этих самых людей ни затесался.
- Я... - начинает Бильбо, но голос его от долгого молчания слегка западает, - все в порядке, я совсем не хочу спать.
Повисает долгая пауза, и Бильбо приходится задействовать всю свою выдержку, чтобы вновь не начать переминаться с ноги на ногу - в лесу чертовски холодно, и часть неба от взора то и дело закрывают вырывающиеся изо рта облака пара.
- Когда становится совсем невмоготу, - тихо начинает Торин, и тот невольно напрягается, - я смотрю вверх, на ночное небо. И в этих россыпях звезд я вижу жилы, пролегающие в Одинокой горе... или думаю о том, что на самом деле это - сотни и сотни глаз, глядящих на нас сверху. Так ты никогда не остаешься по-настоящему один.
- А если небо затянуто тучами? - неожиданно спрашивает хоббит, сам не зная почему. Честно сказать, он растерян - уж от грубых гномов вообще, и от их надменного предводителя особенно, он подобной лиричности не ждал.
- Тогда приходится все же остаться наедине со своей болью, - вечность спустя отвечает тот. - Впрочем, это бывает не слишком часто.
Бильбо уходит очень, очень тихо, оставляя Короля-под-Горой наедине со звездным небом, а тот, кажется, и не замечает его ухода.
***
Ночи становятся все холоднее.
Бильбо уже почти засыпает рваным несчастным сном, мелко трясясь от промозглого воздуха, ползущего над стылой землей, когда вдруг крепкие руки лежащего неподалеку гнома ложатся ему на плечи. Кто-то обхватывает его поперек живота и подтягивает к себе поближе, глухо и недовольно ворча.
Он хочет возразить и вывернуться, хочет, но уж больно тепло становится озябшей спине, прижатой к чьей-то груди. Хоббичий затылок смешно щекочет чье-то легкое и горячее дыхание, и природное любопытство все же заставляет Бильбо извернуться и взглянуть на своего спасителя от ночного холода.
Рассеянный и настороженный взгляд Бэггинса упирается в темную бороду и металлические зажимы, скользит вверх и натыкается на насмешливый взгляд синих глаз. Впрочем, сердце взломщика проваливается в пятки еще за доли секунды до того, как взгляды встречаются, он словно каким-то шестым чувством узнает Торина.
После прошлого раза он его уже почти не боится, но подобного не ждет.
- А... - он прочищает горло, собираясь повежливее объяснить, что он, конечно, хоббит в самом расцвете сил, но цветет он не для первого встречного, думающего запустить свою чертову руку размером с лопату ему под рубаху.
- Шшш, - обрывает его Король-под-горой, - учись жить в походных условиях. Так теплее, а ты трясешься весь.
И Бильбо молча опускает голову на жесткую мерзлую землю.
На долю секунды ему кажется, что он ощущает легкое разочарование.
Совершенно неясно отчего.
А потом он засыпает теплым сном без сновидений.
***
У Торина очень интересные черты лица, думает Бильбо, и рисует.
Рисует, рисует, рисует.
В профиль, вполоборота, затылок, в три четверти, почти в фас.
Рисует украдкой, сперва загоняя лицо Короля-под-Горой в набор бледных карандашных углов, чтобы на листе детально изучить его строение. Рисует, пока никто не видит.
- Эй, посмотрите! - доносится восторженный голос Кили с места стоянки, и у Бильбо, возвращающегося с ведром воды от речки, тревожно екает в груди. Там царит явно нехорошее оживление.
- Смотрите, как похоже, а! - продолжает захлебываться восхищением племянник Торина.
- Да их тут куча, - присвистывает Фили, присоединяясь к брату. Что-то невнятное бурчит Двалин, а Балин только посмеивается.
- И когда успел? - интересуется еще кто-то из гномов.
Бильбо, наконец, открывается обзор, и он у с упавшим сердцем отмечает, что добрых полдюжины гномов толпятся неподалеку от его опрокинутого рюкзака, оживленно что-то разглядывая.
Он думает, что хуже уже быть не может, но понимает, что никогда еще так не ошибался, когда гномы замечают его и обступают со всех сторон, бесцеремонно зажимая в грубых пальцах аккуратные листы с десятком набросков. Внутренне Бильбо морщится, как от зубной боли, но за время путешествия он научился держать лицо. И у него это неплохо получается.
Ровно до тех пор, пока он не замечает приближающегося к ним Торина.
Вот тогда он просто устало прикрывает глаза и ждет кары небес, которой не может не последовать. Ведь никто же не станет рисовать лишь одного и того же человека из раза в раз безо всякой на то причины, верно?..
Выводы - неверные, конечно неверные, все дело в интересном лице - в такой ситуации сделать чертовски легко.
Он вздрагивает, когда ему в руки тычутся острые края листков, и открывает глаза. Торин с невозмутимым видом протягивает ему рисунки, а остальные стараются не глазеть на них столь откровенно.
- Запомни, - начинает Король-под-горой и выдерживает тяжелую паузу, - никогда не оставляй ничего, что ты не хотел бы выставлять на всеобщее обозрение, без присмотра. Даже на самом дне своего мешка.
Спустя вечность Бильбо находит в себе силы выдохнуть и криво улыбнуться.
***
У Торина повреждена рука, но мало что меняется в их монотонной походной жизни.
Так думает Бильбо до того дня, когда каким-то чудесным образом все не оказываются в полной уверенности, что ухаживать за роскошными волосами потомка Дурина придется ему, так как у самого Торина сейчас плохо с мелкими и тонкими движениями - кажется, повреждено сухожилие.
Бильбо известие переносит стоически, но продолжает ищуще глядеть на всех, кроме предводителя гномов, но в кои-то веки никто не шутит, а смотрят на него все жестко и предельно серьезно.
- Фили, ну а ты-то почему этого не можешь? - в отчаянии и с искренним недоумением спрашивает он. - Я же не умею, не знаю ваших традиций, я...
Тот лишь загадочно улыбается:
- Мне как раз традиции и не позволяют, - а затем улыбается шире и веселее. - Да не сожрет он тебя, не бойся, - Фили ободряюще хлопает его по плечу.
Бильбо обреченно вздыхает и приближается к сидящему около весело трещащего костра Королю-под-горой, и сердце его грохочет где-то в горле. Собственные пальцы кажутся ему деревянными, когда он осторожно касается жестких волнистых волос, матово-черных, с серебристой паутиной проседи.
Мир не обрушивается.
Торин даже не оборачивается, и хоббит начинает чувствовать себя хоть чуточку увереннее.
У Бильбо ловкие руки, но он очень смутно представляет, что надо делать, так что неумело выделяет прядь и пропускает ее через пальцы, собираясь с мыслями. Очень хочется запустить пятерню прямо в густую гриву волос, но этого делать нельзя, и он прекрасно это понимает.
- Раздели ее на три части, - тихо произносит Торин, и все окружающие поспешно вспоминают о своих неотложных делах и с удивительным для Бильбо единодушием поспешно отводят глаза.
Он неспешно диктует последовательность действий, а Бильбо слушает и подчиняется, сомнамбулически перекидывает пряди друг через друга, рассеянно глядя, как петляет в тонкой и пока кривоватой косе белый волос.
А потом распускает - он недоволен результатом. Подцепляет и разделяет заново, в этот раз куда сноровистее...
И не выдерживает, зарывается пальцами в волосы.
Он не видит, как Король-под-горой с нечитаемым выражением лица прикрывает глаза, и жесткие черты его смягчаются.
Бильбо чуть вздрагивает, когда чужие теплые пальцы ловят его руку, оглядывается по сторонам и понимает, что на месте привала они остались вдвоем.
И пути назад нет.
***
Бильбо отчего-то уверен, что произошло нечто важное, бессловесное и древнее, что это было не просто прихорашивание с его помощью, совсем не оно.
Его нервы натянуты, словно трепещущая тугая тетива лука Кили, и он ждет, а чего - и сам не понимает. Но глупые мысли о том, что его странные чувства, скорее всего, не взаимны, неожиданно перестают его донимать, потому как он нутром чувствует, что происходит нечто особое, повисает в воздухе бесплотной сетью.
Он очень боится ее порвать ненароком.
Он не думает о том, что если окажется, что он самонадеянный болван, и сам себе навоображал какого-то особого внимания к собственной персоне, то просто, кажется, задохнется от невозможности выразить вслух все то, что гложет его. Кажется, с кровью Туков ему досталась не только страсть к приключениям, но и не слишком хоббичье сердце.
Он не думает о том, что когда Короля-пол-горой нет рядом, у него появляется острое чувство незащищенности и продуваемости всеми ветрами. До костей.
Он не думает...
Он просто уже не думает, только смотрит, смотрит, смотрит...
Смотрит, как Король-под-горой пустым взглядом обращается куда-то вдаль, и боится его потревожить.
А потом тот слегка поворачивается к нему, и оказывается пугающе близко, и теперь-то Бильбо уверен, что его заячье сердце не выдержит и треснет.
Он ждет.
- Можно? - слово это проскальзывает на грани слуха, но Бильбо слышит, и это - признание победы, так что он как дурак улыбается, кусая губы, и... отодвигается. Он не может себе этого объяснить, просто ему кажется, что момент утерян, что...
- Никогда больше не спрашивай о таком, - даже немного зло отвечает он, сам плохо понимая свою реакцию. Быть может, он не хотел, чтобы ему оставляли выбор.
Впрочем, на душе теперь так спокойно, когда он четко осознает, что теперь-то все бесповоротно хорошо, что он может позволить себе и не такое.
И позволяет - он поднимается на ноги и потягивается, не обращая внимания на то, как с несвойственной тому растерянностью глядит на него Торин снизу вверх. Бильбо делает шаг к костру и вытягивает к огню озябшие ладони, задумчиво шевелит пальцами, с наслаждением ощущая тепло кожей.
И спиной - прожигающий взгляд синих глаз.
А потом Бильбо поворачивается и улыбается, пусть в опустившемся на лес полумраке уже довольно плохо видно его лицо.
- Урок номер один, - фыркает хоббит, передразнивая Короля-под-горой. Ту самую фразу, что так больно резанула его когда-то. - Просто действуй, - добавляет он, словно забыл сказать сразу, и, склоняясь, прижимается замерзшими шершавыми губами ко рту Торина, и тот, кажется, даже чуть вздрагивает, а потом плавно подается вперед, размыкая губы и перехватывая инициативу.
Пусть хоббит и кажется неженкой, особенно на фоне гномов, безбородый, невысокий, с глупыми привычками, но Торин давно уже понял, что "этот хоббит" действительно "не так-то прост", и что в высшей степени смешно считать его кем-то вроде девочки-подростка.
Он убеждается в этом окончательно, когда Бильбо проводит языком по его губам, а затем идет дальше, касаясь зубов, и бесстыже зарывается пальцами в его волосы и прерывисто дышит. Он старается не думать о том, откуда в нем столько напора и опыта, да и в данный момент его куда больше увлекают необычные ощущения: у его избранника нет ни колючей щетины, ни роскошных усов - ни-че-го, и, хоть в последний раз Король-под-горой столь самозабвенно целовался очень давно, его будоражит и неуловимо тревожит подобная новизна.
Словно напоминает, что это какой-то маленький безволосый кролик из забытого богами народца, о котором в Средиземьи-то не каждый знает, а не кто-то, кто пошел бы в пару королю Эребора.
Торин проводит рукой по безволосой щеке, притягивая Бильбо чуть ближе, и понимает, что он вполне это переживет.
А потом в голову забредает другая мысль - что стоит проверить, где еще там не растут волосы у этого странного взломщика.
Кажется, с головой у него сейчас все из рук вон плохо.
Конец.