первый тур анкл феста закрылся, и я автор целого одного мелкого исполнения, почему бы и не унести

на заявку "5 раз, когда Курякин врезал Соло, и 1 раз, когда он сдержался. Ну почти."
мои любимые фички жанра 5+1, гад блесс

5 + 1 раз

1.
- Что на это сказала бы твоя...
- Даже не вздумай, - угрожающе перебивает его Илья, у которого уже слегка подрагивают пальцы, покоящиеся на истертой столешнице.
Но Наполеон, естественно, договаривает до конца одну из самых избитых фраз на свете, желая уязвить его посильней.
И, естественно, получает за это кулаком под дых.
В ушах звенит, пока он хватает ртом воздух, и, словно где-то бесконечно далеко, дребезжит слетевшая с опрокинутого столика чайная ложка.


2.
- Я смотрю, у мисс Теллер сегодня походка роскошной женщины, - ухмыляется Соло, а затем бросает многозначительный взгляд на напарника. Мол, поздравляю с ночными завоеваниями.
Габи одаривает Наполеона удивительно тяжелым взглядом - такому могут позавидовать некоторые мафиози.
Илья переводит недоуменные взгляды с Габи на Наполеона и обратно: Габи хмурится; Наполеон ухмыляется почти ослепительно и уж точно - с намеком.
- Я потянула мышцу, пока играла вчера с мистером Уэйверли в теннис, - наконец, категорично сообщает она. И щурится на Наполеона так, что во взгляде остается одно только откровенное: "и только попробуй еще пошутить на эту тему".
- Неужели на обеих ногах? - очень сочувственно интересуется тот.
Габи с вызовом кивает.
Илья по-прежнему глядит на них с таким откровенным недоумением, что его становится почти жаль. Было бы жаль, не будь они оба так заняты диалогом.
- А твой мистер Уэйверли предпочитает теннисисток, или он спортсмен... более широких взглядов? - Соло выглядит слегка заинтересованным. - Могли бы закрыть сет-другой.
- Лучше бы вы играли в шахматы, - раздраженно бормочет Илья, и уже собирается уйти, когда его, наконец, настигает неторопливое озарение. Честно говоря, Курякин предпочел бы остаться в неведении, но теперь - теперь он вынужден отвесить подзатыльник Наполеону в защиту дамы. Он же честный человек, а не какой-нибудь там джентльмен, чтобы пропускать мимо ушей все эти тонкие кружева намеков.
Даже несмотря на то, что Габи играла в теннис точно не с ним.

3.
Они работают под прикрытием, и в этот раз прикрытие такое, что они с Наполеоном оказываются по разную сторону баррикад.
Илья резким движением впивается ребром ладони в основание шеи Соло, и в глазах у того моментально темнеет; сам Соло безжизненно оседает на пол, словно неловкая тряпичная кукла, набитая песком, и его оставляют лежать в коридоре - разбираться с ним, по уверению Курякина, некогда. Надо торопиться. Он не слышит, но Илья отрывисто гарантирует своему новому временному начальнику, что тот проваляется в отключке минимум полтора часа. Слово бывшего КГБ-шника.
Наполеон очнется через пять минут, как раз, чтобы тихо завершить операцию. Мало того, Илья вырубает его так профессионально и бережно, что у него почти ничего не будет болеть к тому моменту, как он придет в сознание.

4.
Илья учит Наполеона драться.
Не то что бы Соло совсем не умел или испытывал в этом большую потребность - он все же работает, по его мнению, тоньше - но было бы глупо упустить такую возможность. В конце концов, Илья - настоящий профессионал.
Настоящий профессионал несколько дней подряд валит его на пол за считанные секунды, и время, за которое он это делает, остается неизменным, сколько бы Соло ни старался.
В очередной раз Илья осторожно (удивительно бережно - для его-то крупных ладоней и отточенных, как советское лезвие "Невы", рефлексов) укладывает его на пол броском через бедро, и усаживается сверху, даже не запыхавшись.
Кажется, единственное, что меняется за эти дни - дистанция между ними: она сокращается. Наполеон, мягко говоря, не против такого расклада, но ему бы хотелось, чтобы время до очередного нокаута при этом росло в обратной пропорциональности.
Он перекатывается, потирая саднящий бок, и бормочет:
- На следующей неделе я буду учить тебя. Например, отличать импрессионистов от экспрессионистов.
Илья едва заметно улыбается себе под нос: иногда у Соло очень смешные представления о том, насколько темные люди живут в СССР. Хуже медведей, ей-богу.

5.
- Знаешь, - глухо говорит Илья, - я бы тебе врезал за вчерашнее.
Наполеон устало массирует переносицу. Выглядит все так, будто на последнем задании он чуть было не пустил все дело под откос, сорвавшись в погоню за очередной юбкой. Как будто ему семнадцать, честное слово, и он впервые узнал, что можно делать с женщинами - судя по всему, в глазах Курякина вся ситуация именно таким образом и выглядит.
Соло мог бы ему объяснить, что она - жена влиятельного сенатора, и это именно она затащила его в койку. И что если бы он не поддался, дело бы точно грянуло международным скандалом.
Он мог бы объяснить, что любит, конечно, идти во многих делах кратким путем - через постель, но что это, на самом-то деле, ничего не значит.
Он мог бы разложить по полочкам вчерашнюю ситуацию: обозначить её причины, показать собственные действия, направленные на разрешение проблемы и далее по списку.
Но, честно говоря, он так замотался, и его так нестерпимо бесит - именно бесит, сбивает все границы и заслонки, как будто это у него невроз - его так бесит этот осуждающий взгляд Ильи, что он предпочитает пойти нетипичным путем.
- Можешь еще и за сегодняшнее хорошенько мне врезать, - говорит он, коротко прижимаясь к сухим, обветренным губам Ильи в первом для них двоих поцелуе. И, прежде чем тот рассеянно вскинет голову, лезет в драку сам.

+ 1
- Лучше бы ты меня просто бил, ей-Богу, - сдавленно бормочет Наполеон, судорожно вздыхая под тяжестью тела Ильи. Тот старается двигаться предельно осторожно, но Наполеон все равно испытывает дискомфорт.
Но не то что бы это было дискомфортом того рода, против которого он бы стал возражать.
Илья в ответ просто тихонько бодает его лбом, призывая заткнуться.
Ну, хотя бы без рукоприкладства.



P.S. ходили сегодня гулять с мариусом, просто невозможный котик обсидели лавочки во всем центре города, четыре с половиной часа орали про мюзиклы, гроффа и некоторые другие фандомы (под конец всплыли воротничок и пои, НЕЖДАННО). пока вспоминали мизераблей, чуть обе не начали плакать. хороший фандом и смерти запоминающиеся.
pps. теперь знаю слишком много про гроффа и твейта для того что бы спокойно спать. чтобы точно не спать спокойно, качаю грейсленд.